Хорошо, что не мое

О! Мы живем очень счастливо, хотя у нас ничего нет. Мы будем питаться радостью, как сияющие боги. (Дхаммапада, 198)

Конечно же, дело не в том, чтобы стать бомжами или бродягами. У них тоже ничего нет, но приносит ли это им радость? Вряд ли. Потому что главное все-таки - это сознание человека, как он воспринимает себя и окружающий мир. "У нас ничего нет" - это значит, что нам ничего не принадлежит. Т.е. даже если что-то и имеется, оно в нашем пользовании лишь некоторое время. Сегодня мы пользуемся этим, а завтра уже нет, и не сможем вернуть. Или наоборот, как в той поговорке, "ни гроша, да вдруг алтын". Но вот именно это понимание: "Мне ничего не принадлежит" - прибавляет человеку радости, удовлетворенности, делает его более счастливым. Да, у него есть что-то, и он об этом заботится. Но, во-первых, он старается брать только столько, сколько нужно для жизни. А во-вторых, поскольку понимает, что это не его, то становится независим от этого.

Несколько минут

Один день жизни добродетельного и самоуглубленного лучше столетнего существования порочного и распущенного человека. (Дхаммапада, 110)

Добровольное ограничение себя в чувственных порывах, или умеренность в этом, сберегает жизненную энергию и ведет к долгой жизни, здоровью и свежести ума. Древние цивилизации отнюдь не случайно ограничивали расход человека на такие вещи как сон, еду, сексуальную жизнь и прочее, поскольку излишества в них способствует более ускоренному износу тела и ума, более ускоренной старости, болезненности и ранней смерти.

Порочные и распущенные люди как правило долго не живут, но иногда, еще из-за шлейфа их прошлых хороших дел, случается и такое. Тем не менее даже в долгой распущенной жизни нет подлинной радости. Поскольку мы не являемся ни чувствами, ни умом, в этом нет глубинного удовлетворения, а поверхностное не может нас удовлетворить. Разрушительные и часто аморальные поступки, как их не оправдывай, остаются таковыми. Но главное, что такая жизнь не помогает преодолеть продолжающиеся страдания и смерть. Тому, кто не освободился от желания обладать, властвовать, наслаждаться, приходится снова и снова рождаться и умирать. Снова и снова подвергаться тем же самым опасностям и беспокойствам. На этом фоне даже несколько минут самоуглубления могут изменить многое.

Удовлетворение

О! Мы живем очень счастливо, невраждующие среди враждебных; среди враждебных людей живем мы, невраждующие. (Дхаммапада, 195)

Конечно, это непросто - не враждовать среди враждующих. Вражда затягивает, и если ей поддаваться, то все общество будет втянуто в раздоры. Но тот, кто самоуглублен, нацелен на внутреннее совершенствование, он перестает быть участником вражды. Поскольку постепенно он начинает все лучше понимать, что имущество и признание, из-за которых сталкиваются интересы 99% населения, не имеют никакого реального значения для счастья, а зачастую и препятствуют ему.

Например, если человек довольствуется минимумом, достаточным для жизни - то вот он уже и доволен. Нельзя жить, всю жизнь ожидая какого-то завтрашнего удовлетворения, и нельзя жить лишь для того, чтобы только искать что поесть и как выжить, если человек выживает и так, пусть даже в не очень притязательных условиях, этого уже достаточно, чтобы удовлетвориться этим. Все остальные силы должны уходить на поиски смысла жизни. Это достаточно увлекательная и фактически безграничная область жизни, так что человек перестает интересоваться такими пустяками, как материальные богатства и т.п., в которых все равно нет проку.

Знание освобождает

Слеп этот мир. Немногие в нем видят ясно. Подобно птице, освобожденной из сети, лишь немногие попадают на небеса. (Дхаммапада, 172)

Несмотря на то, что люди с каждым годом пытаются преуспеть в эксплуатации ресурсов материального мира, и изучают его с этой точки зрения, это не помогает им понять мир и цель жизни в целом. Хотя они достигли больших успехов в узкоприкладных сферах, в главных вопросах жизни они утеряли ориентиры практически полностью, что и есть причина беспокойств людей - они не имеют понятия о главном.

Их прикладные знания, увы, не касаются сути вещей, они лишь описывают то, что можно воспринять органами чувств или их продолжениями в виде тех или иных приборов. И что получается? "Знаний" все больше, и также все больше страданий. Возникает вопрос, можно ли назвать подлинным знанием то, что ведет к страданиям? Подлинное знание должно освобождать человека от беспокойств и делать его устойчиво радостным, таковы признаки знания.

Меньше материи - меньше усталости

У тех, кто постоянно бодрствует, денно и нощно учится и стремится к Нирване, исчезают желания. (Дхаммапада, 224)

Бодрствует означает прежде всего активность разума. Обычно люди "усыпляют" свой разум, не развивают его, увлекаясь погоней за чувственным удовлетворением. В результате спокойно осмотреться в жизни, подумать о ее назначении. Ориентация же на чувства часто приводит к заблуждениям, потому что чувства склонны ошибаться, они зависят от условий. Например, зрение. При солнечном свете оно четко воспринимает куст, растущий на краю дороги. Но стоит только прийти ночи, как тот же самый куст может быть легко увиден как человек или животное. Разум же помогает отличить истину от лжи и иллюзии.

В то же время да, чем более человек продвинулся на пути к освобождению, тем меньшую часть его жизни занимает сон и прочее, поскольку когда человек меньше занят в бренном, он меньше устает. Вообще вся усталость от материальной занятости, на духовном плане усталости не существует.

Успокоить чувства

Чувства у него спокойны, как кони, обузданные возницей. Он отказался от гордости и лишен желаний. Такому даже боги завидуют. (Дхаммапада, 94)

Здесь описаны характеристики человека, который в определенной степени уже продвинулся на пути к освобождению. Т.е. это своеобразная цель, к которой полезно стремиться, если человек хочет преодолеть повторяющиеся рождения и смерти.

Да, достичь такого не легко. Но здесь важно действовать постепенно и неуклонно. Обычно люди стараются как можно больше угодить своим чувствам. Например, если это чувство вкуса, то пробовать как можно больше разнообразных и более сильных вкусов и вообще кушать как можно больше. Но от этого вкус притупляется и одновременно остается неудовлетворенным, потому что человек настроен не на то, что уже есть, а на то, что могло бы быть, всегда хочется большего. Поэтому его чувства утомлены и беспокойны. И мы можем видеть, что внешним образом человек нацелен, например, на обладание богатством или карьеру, но в конечном счете, все это, опять же, ради бОльшего наслаждения чувств. Это и есть реальный мотив. Соответственно, удовлетворения можно достичь, действуя обратным образом: довольствуясь необходимым и уже имеющимся. Собственно, это и есть отказ от гордости и освобождение от желаний.

Трудности ценны

Плохие и вредные для себя дела легко делать. А что хорошо и полезно - делать очень трудно. (Дхаммапада, 161)

Это хорошо видно на примере здоровья тела: легче его потерять, чем поддерживать и уж тем более восстановить. Потому что обычно здоровью мешают привычки, которые так или иначе приятны чувствам, а значит, от них трудно отказаться. Так, легче привыкнуть к перееданию, чем к ограничению себя только достаточным количеством еды. Легче спать "до упора", чем ровно столько, сколько телу необходимо для отдыха, и так далее.

То же самое происходит и с разумом: легче остаться неразвитым, чем стать разумным, хотя бы попытаться. Проще жить бездумно, "плывя по течению", чем размышляя о сущности вещей. Причем второе, прежде всего, трудно тем, что приходится разбираться с такими вещами, как смерть и страдания. Ведь обычно люди стараются избегать мыслей о смерти, потому что это неприятно, тяжело, страшно. Но избегая, от страха не избавиться. А вот понимание сущности смерти, наоборот, от страха избавляет. Оно меняет человека внутренне, помогает сделать его жизнь более ценной.

Мы можем также видеть, что люди делают много вещей, требующих больших усилий. Ведь непросто заработать большие деньги, получить хорошее образование или растить детей. Однако суть в том, что всё это не касается самого человека, не направлено на внутреннее изменение его, хотя косвенно и может этому способствовать, так как в конце концов ведет к разочарованию. Ничто по-настоящему не благоприятно в этом мире.

Сознание определяюще

Ни хождение нагим, ни спутанные волосы, ни грязь, ни пост, ни лежание на сырой земле, ни пыль и слякоть, ни сидение на корточках не очистят смертного, не победившего сомнений. (Дхаммапада, 140)

Здесь перечислены варианты добровольных ограничений, принимаемых человеком ради просветления, приходящего при ослаблении зависимости от чувственных утех этого мира. Но рассчитывать, что хождение голым (т.е. не защищать тело ни от жары, ни от холода) и прочее, само по себе ведет человека к освобождению, ошибочно, потому что, например, животные голые, но это не прибавляет им разума. Возвышающая практика - это прежде всего работа с сознанием, а внешние действия лишь вспомогательны, они не самостийны, а иногда и вовсе не требуются.

Аскезы или некоторые лишения могут быть благоприятны, если не беспокоят ум, другими словами они должны быть посильными для человека. Но не стоит думать, что некоторые лишения важнее понимания. Даже если человек вообще не может воздерживаться от лишних связей с внешним миром, ему не стоит об этом особо печалиться, но лучше продолжить развивать верное понимание жизни, и остальное приложится само собой в должный срок.

Сомнение, в целом, - это не плохо, это показатель того, что человек думает, размышляет. Но сомнения в хороших вещах, бывает, мешают действовать позитивно. Поэтому такие сомнения необходимо преодолевать с помощью зрелого разума. Обычно, нужен совет с кем-то более опытным, точно так же, как сомнения решаются в любой другой сфере - советами специалистов, - так же они решаются и на пути к освобождению - советом, того, кто уже знает эту сферу.

Удовлетворение, не имеющее причин

Посвятивший себя суете и не посвятивший себя размышлению, забывший цель, цепляющийся за удовольствие завидует самоуглубленному. (Дхаммапада, 207)

Несмотря на то, что посвятивший себя суете ищет удовольствий, он завидует самоуглубленному, хотя тот, казалось бы, занимается противоположными вещами. Это потому что самоуглубленный постепенно становится уравновешен и удовлетворен. По сути ведь и в удовольствиях человек ищет удовлетворения, но просто выбирает для его достижения неверные средства и способы. Для самоуглубленного же цель - освобождение от иллюзии материального мира. А значит суета и чувственные удовольствия постепенно теряют для него ценность, так он шаг за шагом приходит к положению настоящей качественной радости, в которой нет суеты и которая ничем не затеняется.

Зависть, конечно, нехорошее чувство. Оно может буквально разъедать человека изнутри, лишая сил и разума. Но зависть к самоуглубленному можно использовать как импульс, толчок к тому, чтобы самому стать самоуглубленным. А дальше уже сама практика размышления и самоуглубленности поможет и избавиться от зависти, и достичь удовлетворения, не имеющего материальных причин.

Три важных вещи

Неделание зла, достижение добра, очищение своего ума - вот учение просветленных. (Дхаммапада, 181)

Обычно деятельность человека приносит другим живым существам беспокойства. Строим ли мы дом или готовим еду, чтобы покушать. Причем сначала человек беспокоит других, им приходится страдать, а потом, по закону справедливости, плоды его поступков возвращаются, и уже приходится страдать ему. К сожалению, мы не можем полностью не причинять зла, но мы можем стараться его минимизировать. Например, брать из окружающего только реально необходимое для жизни. Или даже если этот идеал сразу недостижим, можно идти к нему постепенно.

С другой стороны, просто не делать зла кому-то, этого недостаточно. Мы видим, что даже и без нашего участия, люди вынуждены страдать. Это и болезни, и старость. Также каждому суждено умереть. Поэтому добро по отношению к другим - это помочь навсегда освободиться от повторяющихся страданий, выйти из круга рождений и смертей. И помощь эта может выражаться, например, в беседе с человеком, обсуждении сказанного тем, кто уже просветлен. Ведь именно через беседу, через слушание каждый из нас получает знания и углубляет понимание сути вещей.

Мир и счастье

Мы живем очень счастливо, нетомящиеся среди томящихся; среди томящихся людей живем мы, нетомящиеся. (Дхаммапада, 197)

Томящиеся - те, кто постоянно недовольны своим положением. По идее, человеку для счастливой жизни нужно не много. Но к сожалению, имея достаточно, люди обычно хотят большего, поэтому беспокоятся и внутренне страдают. Как в той песне, "а мне всегда чего-то не хватает, зимою - лета, осенью - весны". Но сколько и зарабатывай, сколько собственности не получи, и сколько не общайся с людьми, которые прельщены всем этим - это лишь добавляет тревог и ничего больше. Имущество не может делать человека счастливее, это практический факт.

Есть примеры людей, которые уже материально состоятельны, и все их обретение вместе с этим - лишь очередные тревоги. В действительности никто по-настоящему разумный и зрелый не стремится обладать еще большим имуществом, деньгами, властью или признанием, поскольку убедился, что все эти вещи не приносят мира никому. Не нужно бездумно стремиться к тому, чего желают большинство, человеку лучше быть любознательным и рассудительным. Он может увидеть непосредственно на своем опыте, что просто не желая лишних вещей, и не слушая тех, кто всем этим обеспокоен, он более умиротворен и счастлив.

Опыт учит смирению

Не потому он старший, что его голова седа. Он в преклонном возрасте, но называют его "состарившимся напрасно". (Дхаммапада, 258)

Часто приходится слышать от людей в возрасте слова, обращенные к более младшим: "Вот доживи до моих лет, тогда поймешь". Т.е. автоматически предполагается, что чем человек старше, тем мудрее. Однако мудрость не связана напрямую с количеством прожитых лет. Можно жить долго, как, например, дерево, но при этом уступать в знании более молодым. Дерево, например, может стоять сотни и тысячи лет, но что за толк в этом стоянии, если не спрашивать о цели жизни и не развивать понимание об этом?

У человека есть развитый разум, в отличие от дерева или от животных, и время позволяет нам получать разнообразный опыт, обдумывая его. Изучая ситуацию во времени, мы приходим к тому, что я ошибаюсь, и не я самый сильный, самый ловкий и самый великий. Таким образом, опыт учит нас смирению и вниманию к ценным мыслям о сути всего. Вот тогда жизнь человека не растрачивается понапрасну, и он становится старшим не потому, что дряхлеет тело, а потому что становится мирным и глубоко знающим все с практической точки зрения. Мир или уравновешенность в меняющихся ситуациях - признак знания.

О лени и активности

Кто не встает, когда время вставать; кто исполнен лени, несмотря на молодость и силу; у кого решимость и мысль подавлены, - тот, беспечный и ленивый, не найдет пути к мудрости. (Дхаммапада, 278)

Лень, если взять широко, - отсутствие интереса к самореализации, так что это больше состояние ума. Конечно, на состоянии тела она тоже отражается. Когда человек, например, слишком долго спит по жизни - это отсутствие возвышенной цели, а если бодрствует, то "убивает время", к примеру, читая бессмысленную прессу или лежа перед ТВ. Не нужно также думать, что активность означает суету. Суета относительно преходящих вещей - обратная сторона все той же лени.

Но если ум, созерцая самые разные явления, размышляет о сути бытия, если человек обсуждает возможность освобождения и тленности всего в этом мире, это то, что нужно. Важна больше внутренняя активность, а внешне это может проявиться по разному - и как активность, и как пассивность, допустим. Вообще, когда бы мы ни рассматривали вопросы самореализации, внешнее мы рассматриваем меньше всего.

Мудрый преодолевает страдания

Когда мудрый серьезностью прогоняет легкомыслие, он, беспечальный, подымаясь на вершины мудрости, смотрит на больное печалью человечество, как стоящий на горе на стоящего на равнине, как мудрый на глупого. (Дхаммапада, 28)

Легкомысленность, т.е. жизнь без размышлений о ее смысле, способствует тому, что человек находится в заблуждении. Он "просто живет", подобно растениям и животным, и даже может не замечать своей болезни - печали, прячась от нее за нескончаемым потоком "важных дел". Потому что стоит только остановиться, задуматься, как печаль охватывает, от понимания того, что мир до краев наполнен страданиями.

Мудрый же не бежит от этого понимания. Он знает, что страдания есть, но они с человеком до тех пор, пока он находится во власти временного, материального мира, пока находится в кругу сансары. Если же суметь сконцентрировать свой ум на вечном, на своей вечной природе, это принесет освобождение.